С Пушкиным — по Пушкинской
В ходе проведения третьей очереди реконструкции Пушкинский бульвар упрятан за решетку, а памятник Буденному «офонарел».
И пожаловаться-то некому на случившееся безобразие… Все городское начальство довольно собой и изуродованной их стараниями улицей, а каково нам, жителям Пушкинской — никто не спросил, и, похоже, спрашивать не собирается. Разве что к вам обратиться, Александр Сергеевич? Я, конечно, не Маяковский и не Иван свет Александрович Хлестаков, который, если помнить, заявлял, что с вами — на дружеской ноге. Мне бы только в вашу бронзовую жилетку поплакаться…
Значит, согласны? Тогда приглашаю вас прогуляться по бульвару вашего имени или, точнее, по тому, что от него осталось. Видите, как чисто? Ну, ладно, ладно, не очень, уже успели мусору накидать. Стало быть, не зря, помнится, вы про наши «палестины» с пренебрежением отозвались: мол, как может такой грязный городишко, как Ростов, находиться рядом с такой чистенькой Нахичеванью?! Теперь два города объединены в один, и оба характеризуются «второй степенью чистоты и свежести».
Если верить господину Ожегову, то согласно его словарю «бульвар — широкая аллея на городской улице». Не аллея теперь у нас, Александр Сергеевич, а самая настоящая резервация. Раз вошел человек на эту самую аллею, то теперь ни шага тебе вправо, ни шага — влево, двигаться можно только по прямой.
Куда это вас потянуло, сердешный? В музей? Правильно — как любого интеллигентного человека! Да и особнячок, где музей этот разместился, славный! Только не пройти нам туда, дорогой! Видите — решетка! Да и дорожки, чтобы сойти с бульвара к музею, нет. Не предусмотрели, не подумали… Ну, да — ничего, люди у нас к преградам относятся спокойно. Поверьте, через месяц-другой проем там образуется (пункты приемы металлического лома работают исправно, так как в стране, да и мире, с металлом — напряженка!), и дорожку среди травы протопчут, не сомневайтесь. Ведь народ у нас по-прежнему тянется к высокому и прекрасному, и тягу эту никаким решеткам не остановить.
И к знаниям тяга в последнее время увеличилась. Понял народ, что без образования на всю жизнь в ларьке торговать можно остаться. А на Пушкинской у нас академия имеется, и не какая-нибудь, а — государственной службы. Да только теперь студентам вход на бульвар тоже заказан. Раньше ступеньки с бульвара к зданию этой цитадели науки спускались, а теперь — все! Преграждает путь к клумбам цветочным да лавочкам удобным стена гранитная, а над ней — решетка чугунная. Словом, не моги теперь студент думать о прогулках по аллее тенистой, грызи гранит своей науки и будь здоров — если сможешь.
И в ваши времена знали, Александр Сергеевич, что такое показуха, «потемкинскими», стало быть, деревнями называемая. Так вот к празднику не только аллею плиткой умостили, но и фасады окружающих домов … помазали. Да, да, не покрасили, а именно, торопясь, помазали. Да то же самое весной со зданием драматического театра было. И говорить о хорошей штукатурке фасада там теперь можно, только глядя на знаменитый «лоб» без очков из проезжающего мимо автобуса. Это называется у нас — порадовать ветеранов к празднику…
И ведь здесь, на улице, также торопились. Но почему, побелив один из домов розовой краской, дверь его парадного входа с потрясающей решеткой надо красить краской, явно по цвету для полов предназначенной, убейте, не пойму! И вы не понимаете? Да и никто не поймет, разве что прораб скажет: «И чего прицепились? Такая краска на складе оставалась!»
Прораб, Александр Сергеевич, это такой человек, который всеми работами руководит и ведает. Но прежде, чем ему (а тут их много было, прорабов этих) работных людей в распоряжение дать, проект работ составить надо, то есть, чтобы не хватались мастера делать все сразу, а знали, что за чем и в каком порядке им творить следует. Может быть, он и где-то был составлен, этот проект работ, да только с интересами жителей улицы никак это согласовано не было. Никому и в голову не пришло, что люди никуда не уезжали, а продолжают жить здесь в своих домах, утром уходя на работу, а вечером — возвращаясь. Эти уходы и возвращения в сплошную муку превратились! Нет, чтобы сначала отремонтировать одну сторону улицы, потом — другую, а потом и за бульвар взяться — взялись за все сразу! Пыль (это в нашу-то жару!) столбом, тротуар разобран, ямы выкопаны, рабочие кричат благим матом, механизмы работают. Словом, ад — да и только. Причем почти круглые сутки. Есть у нас один златоуст в государстве: фразу уронит — ее сразу в металле чеканить можно. Он и «обрисовал» все, что у нас сейчас в России делается, так: «Хотели — как лучше, а получилось — как всегда!»
То же — и с Пушкинской. Но, к слову, о металле. Заметили на перекрестке, Александр Сергеевич, небольшой колокол на постаменте? Это памятник поставили некогда стоявшему здесь колокольному заводу. Может быть, единственный в России памятник промышленному предприятию. Но и здесь обошлось по такому же, см. выше, принципу. Помнится, говаривали вы, что без грамматической ошибки русский текст казался бы странным. Авторы надписи, видимо, последовали вашей мысли дословно и слово «серебряный» написали…с двумя буквами «н». Теперь лишнюю буковку, видимо, вырубать топором придется — не иначе. Ведь не пером же писано…
Устали, дорогой? Ничего, конец нашего променада уже проглядывается. Ой, глядите, дорожка с бульварной аллеи! И дорогу по ней перейти можно, не приминая только что взошедшей травы. А знаете, Александр Сергеевич, куда она ведет? Вы не знаете, а ростовчане сразу сообразят, что расположена она прямехонько напротив подъезда того дома, где градоначальник наш проживает. И в ваш век преклонение перед начальством имелось, но, — ведь правда же? — не до такой же степени!?…
А вот и конец нашей прогулки: видите, как плитка неровно уложена. Работали на этой площадке мастера в ночь перед Днем города, праздником нашим, стало быть, чтобы успеть. А торопливость, как понимаете, нужна только при ловле блох. Что здесь будет зимой, даже представить трудно. Но плитка — это что?! Вы сюда поглядите и согласитесь, что фонари, которые вам, можно сказать, к лицу, поскольку из вашего они века, девятнадцатого, к усам Семена Михайловича Буденного (тоже памятника, а не человека) явно не подходят. Вот и говорят в народе, что «Сема наш офонарел». Не самый был лучший из советских военоначальников, но за что же так — с ним?! Ведь ответить не сможет…
Извечный русский вопрос: «Кто виноват?» Все — и никто.
И — архитекторы: такие проекты благоустройства, смеялись студенты академии архитектуры и искусства, мы за две ночи делаем. Можно предположить, что и авторам данного проекта также две ночи были даны «на все про все». Но, Александр Сергеевич, не мне вам объяснять, что настоящий профессионал тем и отличается от студента, что за те же две ночи сотворит кое- что на порядок выше. Он, профессионал, не будет хотя бы выдавать столбы с валютами, доски подпирающие, за колоннаду.
Виноват и тот, кто данный проект утверждал, вероятно, сам на улице вашего имени, Александр Сергеевич, не проживающий, по бульвару каждый день на работу пешком не спешащий.
Виноваты те, кто город свой не любит, но при этом желает насильно осчастливить его население согласно собственным разумениям, в кабинетах сложившихся.
Да бог с ними, Сергеич, побежали обратно. А то скала, на которую вы опираетесь, что-то затосковала. Каждый должен занимать свое место. Что вы сказали? Написать про все это?! Обязательно напишу — по праву добросовестного налогоплательщика, на чьи средства все эти безобразия и творятся.
Это статья перенесена на блог со старого сайта, где находилась по адресу http://werawolw.narod.ru. Старый сайт не пополняется С 24.05.2008 и функционирует как архив.
