История армян — против Екатерины!
Стремление некоторой части нынешнего общества в срочном порядке менять памятники времен Советской власти на те, что водружались на их местах «до 17-го года», порой отдает мазохизмом. Особенно, если помнить историю появления последних…
Речь в данном случае идет о памятнике императрице Екатерине Второй в Ростове-на-Дону. Некогда он располагался на площади перед стоявшим там собором Григория Просветителя. На месте собора сейчас здание, которое занимает областной Дом народного творчества, более известном в народе как бывший ДК завода «Красный Аксай». Повторимся — памятника именно Екатерине, а не Елизавете, как сообщали в своих репортажах плохо учившие историю в средней школе молодые и бойкие ростовские журналисты.
Нынче стоит на этом месте фигура Карла Маркса, и это, прямо скажем, не самый малохудожественный памятник донской столицы. Фигуру императрицы стащили с пьедестала в 1917 году. Существует версия, что сам пьедестал закопали в землю в скверике напротив главного корпуса Ростовского государственного университета. На его макушке сейчас водружена фигура Ломоносова — подарок МГУ своим ростовским коллегам. На том, что из земли торчит макушка именно того пьедестала, настаивают местные армянские краеведы. Над этими фантазиями в свое время изрядно посмеивался недавно ушедший от нас прекрасный знаток истории Нахичевани-на-Дону Аркадий Айрумян.
Но общественное мнение города временами возбуждается, конечно же, не разговорами о судьбе этой «подставки» фигуры «благодетельницы армян», а необходимостью водружения статуи императрицы на нынешнее место фигуры основоположника научного коммунизма. Так ли это необходимо? Чтобы понять всю нелепость «возвращения Екатерины», нужно без предвзятости вспомнить, кем же на самом деле была эта государыня для армянского народа, переселенного ею из Крыма на Дон.
Этот полуостров всегда представлялся для России лакомым кусочком. «Воевали» его на протяжении многих веков — да без толку. А тут в конце 1770-х годов появляется возможность взять желаемую Тавриду без единого выстрела. Надо отдать должное екатерининским политикам, ловко разыгравшим эту партию — подрыв экономики ханства путем выселения из Крыма всех христиан под предлогом защиты единоверцев. Конечно же, армяне (а с ними греки, грузины, валахи) не хотели покидать этот благодатный край, где жили они рядом с татарами в течение нескольких веков. Веры у этих народов были разные, но все эти годы как-то удавалось им мирно уживаться.
Но денег на подкупы «выразителей общественного мнения» было отпущено достаточно. Хан Шагин Гирей, стоящий тогда во главе Крымского ханства, получил за свое молчаливое согласие от екатерининских эмиссаров 50 тысяч рублей, каталикос армян Маргосян — 2820, митрополит греков Игнатий — 6500… Не пожалели денег и на распространение слухов о том, как мусульмане собираются вырезать живущих в мире и согласии с ними христиан-соседей… И крымские христиане, проклиная все на свете (как позже напишут историки: «Унося за пазухой горсть крымской земли…»), двинулись в путь. Купцам, торгующим с Россией, переселение было даже «на руку», но абсолютному большинству земледельцев и ремесленников сниматься с насиженных мест совершенно не хотелось — да пришлось.
Под Екатеринославом (ныне — украинский Днепропетровск), куда прибыл караван переселенцев, их никто не ждал. А прибыли армяне туда аккурат к началу зимы 1778 года. Кто-то из них вырыл себе землянки, а кто-то и вовсе зимовал под открытым небом. Земли не давали, есть было попросту нечего… Уехавший в Петербург архиепископ Астраханской армянской епархии Иосиф Аргутинский ходатайствовал за несчастных перед правительством. Весной 1779 года переселенцы двинулись в низовья Дона, где им была обещана земля. Вот как описывает этот скорбный путь Ерванд Шахазиз, известный историк, написавший замечательный труд по истории крымских армян, прибывших на Дон — «Ново-Нахичеван и ново-нахичеванцы»: «Не выдержав сурового непривычного климата, трудностей длительного путешествия, лишенные теплой одежды, пищи, люди умирали сотнями и невзрачными своими могильными холмиками украшали эту однообразную, скучную и пыльную степь».
Статистика этого переселения ужасна: из 12 с лишним тысяч насильно выселенных из Крыма армян треть погибла по дороге: как понятно, это были самые слабые и неприспособленные — старики, женщины, дети. Сколько предков будущих Сарьянов, Патканянов, Арцатбанянов талантливый армянский народ оставил в могилах вдоль российских дорог!… Такова цена присоединения Крыма к России. Кажется, что только легкие в мыслях беллетристы типа Валентина Пикуля (недаром же многие читатели называют его Спикулем!) могут радоваться тому факту, что Крым был взят Россией без единого выстрела (см. роман «Фаворит»). Массовая гибель переселенцев, когда речь заходит о высокой политике, в счет не идет…
Но и по прибытию на Дон жертвы несчастного народа на алтарь отечества не закончились: ведь оказались-то они на дарованном месте постоянного проживания опять под зиму. Она была настолько суровой, что погиб пригнанный скот. Пока дошла оказанная правительством помощь, в окрестностях будущего города Нахичевана-на-Дону и пяти основанных армянами сел появились многочисленные кладбища…
Немудрено, что переселенцы начали массами, как писал видный общественный деятель Нахичевана-на-Дону Григорий Чалхушьян, убегать от дарованных милостей своей «благодетельницы» в Крым. До 1917 года в ростовском музее хранилось дело, которое называлось «1790 год». Оно содержало переписку светлейшего князя Потемкина с местными властями, который требует составить списки бежавших, их поимку, проведения наказания и водворения беглецов на Дон обратно. По свидетельству Шах-Азиза, в армянском народе долго еще жила сложенная в те времена песенка-обращение к божьей коровке, которая может летать там, где хочет. Армянский крестьянин просил эту божью тварь взять его с собой «в Крым, где сады, синее море и лазурное небо…»
Нынешние потомки крымских переселенцев из-за знания своей истории понаслышке, а потому настроенные по инерции верноподданнически, могут возразить: зато на Дону армянская община стала развиваться быстрыми темпами. Хотя история не знает сослагательного наклонения, но, скорее всего, Крымское ханство, после ослабления Османской империи и так находящееся под протекторатом России, через несколько лет терпеливого ожидания само бы, скорее всего, пало к ногам царствующей династии. И столь значительные жертвы были бы не нужны. А низовья Дона пустовали бы недолго: уж больно плодородные здесь земли и оживленный перекресток торговых путей.
Словом, явно не благодетельницей для армян оказывается при ближайшем рассмотрении государыня, по чьему повелению была произведена первая в истории России депортация народа в политических целях. Можно понять водружение армянами памятника императрице в те времена — это вынужденное высекание самих себя. Таковы тогда были правила выживания. Но сегодня-то зачем это делать?!… Зачем следовать не самым лучшим образцам поведения своих предков хотя бы во имя погибших?…
Думается, что разговоры о возвращении памятника не в первый раз уже затевают люди, желающие через него заработать изрядное количество очков к своей репутации в нынешнем дне — другими действиями, наверно, не получается. А что при этом сотворится с исторической памятью, с городом и горожанами — неважно. Все это ростовчане уже проходили при водружении памятника Святому Димитрию Ростовскому. С каким презрением к мнению историков, краеведов, искусствоведов отнеслись в год 250-летия основания Ростова желающие поставить именно этот памятник на его нынешнем месте — перед собором Рождества Пресвятой Богородицы! Памятник сомнительных художественных достоинств обрел таки свое место посреди Базарной площади. А потом, когда на повестку дня стал вопрос о том, кто же будет за ним присматривать (хотя бы отмывать от проделок голубей!), епархия, столько сил положившая на то, чтобы фигура святого оказалась именно около собора, отказалась взять монумент к себе на баланс….
Повторимся: выступая за водружение памятника Екатерине, далеко не все донские армяне проявляют компетентность в подробностях истории появления их соплеменников на просторах бывшего Дикого Поля в конце ХYIII века. Да что — истории?! Для автора этих строк в свое время стало шоком такое открытие: большинство жителей бывшей Нахичевани и нынешнего Мясниковского района не знают своей письменности. На родном диалекте все разговаривают с детства, а вот писать и читать мало кому довелось научиться. Но это не вина, а беда целого народа. В годы Советской власти были закрыты открывшиеся поначалу армянские школы и техникумы. Все нации и национальности в СССР планомерно подгонялись под «новую историческую общность — советский народ». Чем идеологи бывшей «народной» власти лучше императора Александра Третьего, на проекте памятника Екатерине вычеркнувшего перевод на армянский русской надписи: «Благодарные армяне»?!…
В Ростове помимо статуи «благодетельнице» есть что восстанавливать в память существовании армянского города Нахичевана-на Дону (название которого в ХХ веке стало произноситься в женском роде), и это сделать действительно необходимо. Географически место города сейчас занимает Пролетарский район донской столицы. Более безликого названия найти трудно. А уж более нелепого имени кладбищу бывшего города, чем… Пролетарское (в народе упорно зовут его Армянским!), выдумать просто невозможно.
Так почему бы не переименовать этот район в Нахичеванский, а месту упокоения жителей Нахичевани оставить его народное название? Просто взывает о памятных досках здание бывшего городского магистрата на площади Свободы и здание бывшей духовной семинарии у Нахичеванского рынка. Вот к чему бы стоило приложить усилия ростовской региональной общественной организации, носящей гордое название «Ново-Нахичеванская-на-Дону армянская община»! А возвращение на пьедестал ложных кумиров, тем более в виде новодела, надо оставить прошлому.
Это статья перенесена на блог со старого сайта, где находилась по адресу http://werawolw.narod.ru. Старый сайт не пополняется С 24.05.2008 и функционирует как архив.