Ваша Дама убита

Премьера «Пиковой дамы» в Ростовском академическом театре драмы имени М.Горького вызвала столь противоречивые мнения, что захотелось разобраться, что же заставило зрителей столь по-разному воспринять происходящее на сцене.

Не про любовь

— Драматического писателя должно судить по законам, им самим над собою признанным, — эту фразу Александра Сергеевича давно уже воспринимают как необходимость оценки произведения художника по его же, художника, законам. Жанр своей «Пиковой дамы» режиссер Геннадий Шапошников (он же главный режиссер театра) обозначил как «драматическая фантазия по мотивам повести А. С. Пушкина и одноименной оперы П. И. Чайковского». Но фантазировать можно, предлагая вниманию зрителя ту же «яблоньку с золотыми яблочками». Яблонька же с золотыми грушами сразу вызовет недоверие. Потому смешение одноименной оперы и прозаического произведения «в одном флаконе» сразу вызывает вопросы.

Повесть Пушкина вовсе не о любви, а об идее-фикс, которая разрушает все вокруг ее носителя, в том числе — и его самого. Опера, либретто которой написали братья Чайковские (знаем-знаем, что Петр Ильич изрядно руку приложил к созданному его братом Модестом либретто) совсем о другом — сентиментально-мещанское произведение о любви, правда, с гениальной музыкой. И общее с произведением Пушкина — лишь имена героев и место действия. Даже время действия в опере перенесено в ХVIII век, а у Пушкина персонажи живут в его время. Поменялось же за те же три десятилетия многое.

Чтобы понять происходящее на сцене, нужно хорошо помнить именно произведение Пушкина. Сен-Жермен (з. а. РФ Сергей Власов) читает что-то по-немецки из некоей книги, а Германн (именно так — с двумя «н», поскольку это фамилия героя немецкого происхождения, а не его имя — как в опере) в это время — свое письмо к Лизе (Юлия Кинеберг). И только помня текст Пушкина, вспоминаешь, что это не его «произведение» эпистолярного жанра, а взятое из некоего сборника писем — судя по всему, популярного в те времена.

Что играть актерам

И главное противоречие в происходящем на сцене — борьба этих двух разнонаправленных сюжетов — пушкинского и братьев Чайковских. Но актерам-то что играть?! В программке заявлено о том, что погружение в текст и эпоху шло с лета 2020 года, а также о том, что изучались прототипы героев и правила игры в «фараон». И для чего?…

Каждому из замечательных актеров, выбранных постановщикам на главные роли, отданы лишь маленькие сценки, а у главной героини — никто не станет спорить, что это Графиня (н. а. РФ Татьяна Шкрабак), без которой бы история не случилась! — отобрана даже ее «коронная» фраза: «Это была шутка!»

Когда фонограмма воспроизводит великолепно исполненные арии героев оперы, драматическим актерам остается лишь, находясь на сцене, уж извините за выражение, хлопотать лицом. Но мы не кинофильм смотрим, и даже это далее 10-го ряда не всеми воспринимается.

Но если исполнителям дается возможность поиграть великолепие пушкинского текста, все выстраиваются замечательно вроде той сцены, что случилась в финале — сцены игры, в которой и Сергею Власову, превращающегося в Чекалинского из Сен-Жермена (что логично — история им началась, им и заканчивается), и самому Германну (Вячеслав Огир) есть что как актерам выразить через себя.

Есть что играть и Тени Лизы (Иллона Огир), читающей ее письмо к Германну, поставленной режиссером на верхнюю площадку сценической конструкции, сразу отсылающую воображение к той небольшой комнатке наверху, где проживает героиня.
Вообще тема двойников в спектакле заявлена, но не разыграна режиссером, и актерам остается лишь послушно передвигаться в заявленных мизансценах.

Персонажи «Алисы…» или маскарада?

Кстати, многие визуальные образы хороши (сценография и костюмы — заслуженный художник РФ Виктор Герасименко). Наконец-то во всем великолепии проявил себя поворотный круг сцены, знаменующий колесо судьбы, которое Германн пытается раскрутить в обратную сторону, что ему даже на какой-то миг удается.

Яркая круговерть на сцене Карт (16 актрис труппы, одетых в костюмы Дам пик, бубен, треф и червей) и Игроков (14 актеров в военных мундирах) у одних зрителей вызывает в памяти петербургские маскарады, у других (оговоримся, более молодых) — персонажей… «Алисы в Стране Чудес».

Костюмы ярко-фантазийные, что абсолютно в духе заявленного жанра, и пошивочный цех театра поработал на славу, но автору этих строк было непонятно положение рук женских персонажей, пока до нее не дошло, что именно так руки держат, имея в составе костюма такой элемент, как фижмы. И стало это понятным лишь в финале, когда руки Лизы и ее Тени заняли правильное положение при ношении именно представленных женских костюмов — скрещенные перед собой.

Работа с актером — сильная сторона режиссера Геннадия Шапошникова, но, судя по всему, далеко не каждый актер в массовке в образах Карт и Игроков внял замыслу постановщика (а был ли он, этот замысел, донесен?…), оттого и некая раскоординированность движений, где необходимо их полная синхронность — не говоря уже о желании зрителя увидеть удовольствие от слияния с гениальной музыкой. Отметим заслуженную артистку РФ Юлию Борисову, которой постановщик недаром доверил возглавить победное шествие Красных Дам в финале спектакля.

Остается признать, что представленный спектакль-фантазия, скорее неудача, чем удача, но за мысли, вызванные этой неудачей — об отношении автора и режиссера, режиссера и актеров и самих актеров к происходящему на сцене — скажем постановщику «спасибо».