Земные заботы Рафаэля
Так было всегда: выпускной экзамен на вокальном отделении Ростовской государственной консерватории имени С.В.Рахманинова превращался в событие культурной жизни Ростова. Но постепенно — то ли с появлением Музыкального театра, то ли по каким другим причинам — представление выпускников консерватории , большому количеству заинтересованной ростовской публике сошло на нет. Однако эти экзамены никто не отменял. Они проходят каждый год и каждый год являют собой по-прежнему Событие в культурной жизни города, о котором мало кто из-за плохой информированности догадывается.
В этом году публике — Государственной комиссии и мамам-папам, а также тем, кто успел узнать про то, что поют — была представлена опера Аренского «Рафаэль», прозвучавшая впервые на подмостках Ростова. О том, как было выбрано это произведение, о судьбе «студенческой оперы» вообще и проблемах, с которыми постановщик столкнулся в процессе работы, корреспондент «Молота» беседует с режиссером Олегом Зиминым. И начался этот разговор, как ни странно, с творческой дисциплины, которая, как выяснилась, далеко не всегда у студентов на высоте.
— В Гнесинском училище, где я получал свою первую — актерскую — профессию, преподавала танец Тамара Евгеньевна Рамонова, бывший главный балетмейстер Пермского театра оперы и балета. Она могла находиться в прединфарктном состоянии, но пропустить урок для нее было делом немыслимым. В классе она — зверь! Потому как дает профессию. Переступили мы порог класса — мы для нее самые любимые и самые замечательные. Но это — вне рабочего времени, в классе она такие соки из нас выжимала! Вот так: одно дело — отношения личные, другое — профессиональные, чего к сожалению, нет сейчас в театрах. И многие студенты, я говорю не о выпусниках, еще не понимают, что в театре их не ждут с распростертыми объятьями. С ними никто так, как в консерватории, возиться не будет. Ведь «актер по-прежнему слуга народа и в необъятном долгу перед ним».
— Вернемся к «Рафаэлю». Все-таки как плохо, что у нас так плохо поставлена информация! Раньше все-таки приглашали всех желающих на такие спектакли. И афиши по городу висели. Неужто все упирается в средства? В то, что сейчас сами постановки выглядят скромнее?…Может быть, дело в отношении в консерватории к выпускным экзаменам?…
— И в отношении — тоже.
— И все-таки премьера оперы «Рафаэль» на донской земле состоялась. Обывателю представить себе поющего гения сложновато. Почему все-таки именно эта полузабытая опера была выбрана для исполнения на выпускном экзамене?
— Пожалуй, это действительно чуть не единственная опера, где поет гений. Вспомним еще «Моцарта и Сальери» Римского-Корсакова.
— Тогда интерес к ней должен быть огромен и у певцов, и у постановщиков!
— В 60-х годах опера «Рафаэль» была записана на пластинку оркестром и солистами Всесоюзного радио и телевидения. Поскольку я — меломан, и с детства собираю диски, эта пластинка у меня была. Так что с этой оперой я знаком давно. А тут получилась так: выпускников вокального факультета всего трое, одна из которых — певица камерная. Таня Гайворонская и Саша Личенков попали ко мне. Можно, конечно, было обойтись каким-нибудь большим отрывком из оперы, но мне показалось это неинтересным. И уж если есть такая опера для камерной сцены с небольшим хором, выстроенная от начала до конца — ведь мы никаких купюр не делали! — так почему бы ее не поставить?! Сделали мы ее в кратчайшие сроки.
— А кто были этот небольшой, но очень профессионально звучащий хор?
— Это донская капелла «Анастасия». Они быстро выучили свои партии и — спасибо им! — хорошо нам помогли.
— А как сама эта необычная опера появилась на свет?
— Эта опера была заказана Антонию Степановичу Аренскому Московским обществом любителей художеств, которому автор и посвятил свое творение. Премьера состоялась в 1894 году на одном из собраний этого общества. В основу легла легенда о любви художника к своей натурщице Фарнорине, из-за чего он отказался от женитьбе на племяннице кардинала Бибиена.
-А кто автор либретто?
— Не либретто, а текста — так указано на клавире: А.Крюков. И жанр обозначен: «Музыкальные сцены из эпохи Возрождения». Вот так — скромно и уважительно. Но кое-что мы взяли с пластинки, услышав там вариант, который звучал получше.
— Пели студенты «под тапера»…
— У фортепиано была Елена Владимировна Калдаева, наиопытнейший концертмейстер. Дирижировал Романенко Алексей Васильевич, дирижер оперного класса.
— Фортепиано звучало как оркестр! Особенно в момент кульминации, когда все впервые видят шедевр Рафаэля.
— Ты просто благодарный слушатель.
— Да нет, «благодарный слушатель» прекрасно видел, что с актерским мастерством у выпускников консерватории не все в порядке. Вживаться в образ и следить за своим вокалом очень сложно. Но что делать, если это необходимо?!
— Нет, они все-таки молодцы! Лев Николаевич Толстой, который страшно не любил оперу, но в оперный театр ходил регулярно, так написал в статье о великом русском теноре Ершове:» Актер в оперном театре поет вместо того, чтобы говорить, а ведет себя на сцене, как в жизни. Отсюда и фальшь». Стало быть, речь идет о том, чтобы найти оперному артисту такой способ существования, который был бы свойственнен, во-первых, оперному жанру вообще, а во-вторых, данной конкретной опере, в частности. Одно дело — вы поете Пучинни, другое дело — Вагнера. В этой постановке актерам прятаться не за что — ни за свет, ни за цвет, ни за дым и вертящиеся какие-то вещи. Поэтому была поставлена задача эиграть не эпоху Возрождения, а некий намек, некий образ этой эпохи. Так что чем стороже и лаконичнее будет действие, тем лучше. А уж музыка и сюжет сами за себя постоят и дадут возможность зрителю включить свою фантазию. Поэтому и картина Рафаэля — не копия, а образ картины. Намек на «Сикстинскую мадонну».
— Могу утверждать, что именно этот намек всех и довел зрителей чуть ли не до слез! Кульминационная сцена выстроена композитором замечательно, сыграна в статике, о которой ты говорил, всеми исполнителями превосходно: отношения героев ясны, как никогда. Мизансцена выразительна — все потрясены, но каждый по-разному! — и именно в этой сцене, уж поверь зрителю, и есть момент истины.
— Спасибо. Сама сцена написана композитором великолепно.
— А на протяжении последних десятилетий в России ставилась эта опера в театре?
— Я во всяком случае об этом не слышал. Есть масса произведений попросту забытых. Не только зарубежной музыкальной классики, но и нашей, отечественной. Разве знает широкая публика, например, об оперетте Бородина «Богатыри»?
— Нет…А разве он и оперетты писал?
— Партитуры я не видел, но, наверно, это нечто интересное, раз автор — Бородин. Римский-Корсаков написал 15 опер, а сколько на слуху — пять, шесть… Вот что бы ставить хотя бы на студенческой сцене!
— Какова дальнейшая творческая судьба наших Рафаэля и Фарнорины? Про исполнителя парии кардинала не спрашиваю — Борис Гуськов еще на третьем курсе.
— Саша Личенков уже работает в Музыкальном театре, Таню Гайворонскую пригласили на прослушивание в Омским музыкальный театр.
— Мне остается пожелать, чтобы консерватория, как все театральные московские вузы, обзавелась своим студенческим театром хотя бы затем, чтобы спектакли, на которые тратятся немалые силы и которые получаются такими же интересными, как «Рафаэль», шли не по одному разу и радовали зрителя и слушателя. А уж зрителей набралось бы — ведь постановки-то практически экспериментальны. Музыкальная жизнь Ростова от этого только бы выиграла.
Это статья перенесена на блог со старого сайта, где находилась по адресу http://werawolw.narod.ru. Старый сайт не пополняется С 24.05.2008 и функционирует как архив.
