Умер Бушнов

Народный артист СССР, лауреат Госпремии и национальной театральной премии «Золотая маска» Михаил Бушнов

Сегодня, 12 июня, ушел из жизни народный артист СССР, лауреат Национальной премии «Золотая маска» Михаил Ильич Бушнов. Гражданская панихида состоится в театре во вторник, 17 июня, с 12.00 до 14.00.

Не так давно довелось взять интервью у этого любимца публики. Это была одна из последних встреч с воистину народным артистом, и хотя время прошло, мысли Михаила Ильича более чем актуальны и сегодня.

Михаил Бушнов: «Только исповедальное искусство имеет право на существование!»

Беседа началась с вопроса о … поклонниках: есть ли они сегодня у артиста и нужны ли они ему сегодня?

— Что это за артист, у которого нет поклонников?!

— И на служебном входе по-прежнему ожидают после спектакля?

— Ждут. А потом, встречая после спектакля, когда заходишь что-нибудь купить в магазин, говорят: «Ой, спасибо большое, вы так хорошо играли!» Такие встречи бывают везде — начиная с базара, магазинов, кабинетов руководителей администраций и так далее. Поклонники — радость и дыхание. Но для того, чтобы иметь их, надо хорошо играть. Делать это нелегко, потому что мы тратим на это много сил.

— А как насчет присказки, что бытует в ваших же артистических кругах: «Тяжела и неказиста жизнь российского артиста!»

— Смотря, с какой стороны посмотреть. Артист вообще — «закрытая коробочка». Он же никому не будет говорить о своих проблемах, но, имея материал, который ему дает драматургия, он может высказать то, что он думает по разным поводам. И если он вкладывает в то, что играет, свое личное, то зритель понимает, что перед ним обнажена душа. Только такое, исповедальное искусство, я думаю, имеет право на существование. Тогда зритель начинает любить не только созданный образ, но и человека-артиста. Истинные поклонники соединяют эти два понятия. Мои поклонники именно такие — начиная с 14-лет. Мне кажется, именно так мы и должны работать. В этом — один из смыслов репертуарного театра.

Возьмите, к примеру, Новошахтинск. Там появился свой театр именно в тот момент, когда городу было очень плохо. И нам говорили несколько лет назад: «Шахтеры голодают, а вы театр открываете!» Но теперь мы слышим о том, что этот театр стал духовным центром города.

— А как вы относитесь к нынешней антрепризе как к одной из форм театра?

— Один спектакль из десяти там может быть хорошим. Это раньше актеры собирались и за две-три репетиции делали спектакль, так как они играли эти пьесы повсюду. Потом появилась режиссура, та самая профессия, которая у нас сейчас в провале. Никто не хочет руководить театрами. Режиссеры стали у нас перелетными птицами. Они ставят два-три спектакля в год, берут определенное количество валюты, обеспечивая себя на определенное количество времени. Положение ужасное, нужно работать с режиссерскими кадрами, да и актерскими, чем и занимается СТД.
Кстати, вы в курсе того, что у нас не хватает актеров?

— А куда же исчезают выпускники театральных вузов?

— Из актеров уходят — и потому, что не складываются их судьбы из-за отсутствия миграционных процессов из одного театра в другой, и из-за нищенской зарплаты. Почему-то все говорят, что нужно повысить зарплату постовым, чтобы они не брали взятки, нужно повысить жалование чиновникам, чтобы они тоже не брали взяток. А артист не берет взяток по определению. Выход? Брать взятки за хорошую игру?!

— Но вы тоже испытали трудности на своем пути? И не ушли же!

— Я — актер, и поэтому… Да что обо мне? Государство прекрасно знает, какое огромное значение имеет театр в духовной жизни. И мы все ждем, когда наше правительство скажет: «А давайте-ка займемся культурой! И, в частности, театром».

— Не при нашей жизни!

— Думаю, что мы дождемся.

— А чем, по-вашему, отличается донской театр от прочих?

— Наш донской театр — это все-таки духовный, или лучше сказать, душевный театр. И в появившемся музыкальном театре эта черта присутствует. Со всеми нашими минусами мы чище именно потому, что у нас есть фильтр души. Я помню, когда, представляя меня, говорил Василий Лановой. При этом он сетовал на то, что они, москвичи, не обращают внимание на периферийные театры. А те знают своего зрителя и платят ему полной мерой.

— Проблем у наших театров — выше крыши!

— И не только у наших. Мы сейчас работаем с театрами ближнего и дальнего зарубежья. Эта общая тенденция сейчас в России — поддержка своих сородичей за рубежом. Когда мы решаем вопросы защиты этих театров, мы поддерживаем форпосты России в тех странах.

— Но ведь русские театры в северо-кавказских республиках нуждаются не в меньшей поддержке!

— Но у нас же согласно инициативе СТД и Донского театра драмы и комедии имени В.Ф.Комиссаржевской есть фестиваль таких театров под названием «Комплимент». Вы не можете себе представить, как рады приглашенные в Новочеркасск театры! И теперь он проходит раз в два года. А вы знаете, почему появилось так много фестивалей?

— Почему же?

— Потому что почти исчезли гастроли. Практически каждый регион проводит свои фестивали, международные — в том числе.

— И последний вопрос, который просили задать все женщины, узнавшие, с кем будет интервью: как вы сохраняете такую прекрасную форму?

— Я не знаю, в чем дело. Я не принимаю никаких пилюль. Я просто очень любознателен и люблю жизнь. Она мне интересна.