Премьеры, спектакли, выставки – все интересные культурные события Ростова-на-Дону и области в статьях журналиста Веры Волошиновой
В день 100-летия легендарного советского разведчика, Героя Советского Союза, ветерана Великой Отечественной, почетного гражданина города Ростова-на-Дону Геворка Вартаняна прошла торжественная церемония закладки первого камня на месте строительства историко-демонстрационного центра-музея его имени.
Шашка и курай в витрине музея
В Народном военно-историческом музейном комплексе «Самбекские высоты», который открылся в очередную годовщину освобождения Ростовской области — 30 августа 2020 года, появились два новых экспоната. Один из них более чем необычный: это башкирский народный музыкальный инструмент курай, дошедший до Берлина.
Но сначала нужно рассказать про шашку, которая в витрине, посвященной 112-й башкирской кавалеристской дивизии, заняла свое место рядом с кураем.
Сама шашка — копия той, златоустовской, что появилась на свет в 1927 году. Такие шашки выпускались для кавалерийских дивизий РККА. Изготовили эту копию в своей мастерской ребята-реконструкторы из Волгограда. Именно такими шашками и были вооружены бойцы 112-й башкирской кавалерийской дивизии, воевавшей на Дону.
Вообще-то в Башкирии в 1941-м были сформированы четыре кавалерийских дивизии, но более всех прославилась именно 112-я, которая воевала на донской земле и к концу Великой Отечественной имела в своих рядах 78 Героев Советского Союза. Всего же из Башкирии более миллиона человек ушли на фронт и более половины из них не вернулись домой…
Стоит напомнить, что в кавалерийские атаки во время Великой Отечественной ходили редко, но шашка всегда была приторочена к боку всадника. Роль кавалеристов, как правило, сводилась к стремительному прорыву обороны противника и рейдам по его тылам.
После окружения фашистов под Сталинградом 112-й и была поставлена задача заходить в тылы врага, нарушая коммуникации и сея панику во вражеских рядах.
Генерал Родион Малиновский и член Военного совета Никита Хрущев беседуют со старшим лейтенантом Гукасом Мадояном в Кировском сквере во время проведения митинга, посвященного освобождению города (с сайта pastvu.com)
В годы Великой Отечественной были совершены такие подвиги, которые в мирное время кажутся невероятными. Один из них — шестидневная оборона ростовского вокзала и паровозоремонтного завода группой бойцов под командованием Гукаса Мадояна. Помимо военной отваги и поразительного умения вести себя в экстремальной ситуации оборона вокзала — прекрасный пример единения людей вне зависимости от национальности в борьбе с фашистской нечистью.
Казаки-гвардейцы 4-го Кубанского и 5-го Донского кавалерийских корпусов в центре Ростова-на-Дону 15 февраля 1943 года. Фото — А. Егоров
Участие казачьих частей как со стороны вермахта, так и в составе Красной армии во Второй Мировой войне уже изучены немалым количеством исследователей, но многое еще покрыто туманом истории. Попытку восстановить фрагмент реальной картины из осколков событий на Дону автор этих строк предпринял вместе со старшим научным сотрудником ЮНЦ РАН Владимиром Афанасенко.
Медальон, найденный на местах боев
В Обливском районе Ростовской области прошла межрегиональная «Вахта памяти-2019». Поисковики Ростовской, Волгоградской областей, отряды атомных станций России, а также Куюргазинского района Республики Башкортостан работали вместе на полях сражений 112-й Башкирской кавалерийской дивизии.
Иван Язев. Автопортрет.
Его похоронили как солдата — как он и завещал: с оружейными залпами под красной звездой в его родной станице Романовской. Его похоронили как казака — в родной земле, привезя гроб с телом из Москвы, где прожил он свои последние десятилетия. Его похоронили как художника, единственного в стране тогда, после войны, имеющего орден Александра Невского.
А родился он в год, который сегодня считают рубежом веков — 1914-м 27 августа. По снимку и видно, что казак — чубатый, смуглый, черты лица крупные, характер веселый. Как научился рисовать, да, пожалуй, никто и не вспомнит: а сам он вспоминает, как поступил (1931 год) и учился в Ростовском художественно-педагогическом художественном техникуме (нынче знаменитой «Грековке»), куда и сегодня едут учиться как в лучшее художественное училище юга страны.
Жили впроголодь — на стипендию в 30 рублей не разгуляешься, но студентам с Северного Кавказа, которым государство «прожиточный минимум» выдавало поболе — аж 50 рублей — не завидовали. Пожалуй, даже жалели и помогали как могли.
После техникума где работать — ну, конечно же, в Ростовском Товариществе художников «РОСТИЗО», где делали все — вплоть до, помните, как у Маяковского — «улицы-наши палитры»!… Много у него было учителей в техникуме, но последним благословляющим жестом стал переданный ему лист торшона Марией Михайловной Чиненовой (жены того самого Чиненова, основателя художественных классов, из которых и вышло все донское художественное образование). Она подошла со словами: «Ваня, я знаю, ты собираешься в Москву поступать в институт. Возьми этот лист (торшон — бумага для акварели), пусть он принесет тебе успех».
Так с этим листом в 1938 году он и уехал в Москву.
