Почему Нахичевань – не «мама»

Сам город был тихим и мирным. Фонтан на площади графа Льва Толстого. Фото конца ХIХ века

В ХIХ веке изготовление фальшивых денег приобрело в России невиданный размах. Город Нахичевань-на-Дону (тогда — Нахичеван) по определенным причинам получил славу одного из центров такого «ремесла»: по аналогии с Одессой ей впору было назваться второй «мамой». Насколько эта слава была незаслуженной, автор этих строк узнала у Левона Батиева, заведующего лабораторией социологии и права ФИЦ «Южный научный центр Российской академии наук».

По слухам…

Фальшивомонетничество в то время было действительно распространено широко: ассигнации и документы подделывали даже в тюрьмах. Молва приписывала лидерство в подделке денег разным регионам. Одним из центров изготовления и распространения фальшивых купюр считался Северо-Западный край, а в Подмосковье это был основной вид промысла в селе Гуслицы.

И о Нахичевани-на-Дону ходили недобрые слухи: мол, именно здесь находится «южный рассадник» фальшивых денег. Так, серьезное издание, посвященное проблемам введения Судебных Уставов 1864 года, напрямую называло Нахичевань царством фальшивомонетчиков. Надо ли говорить, что эту оценку подхватила и развила столичная бульварная пресса? Среди ростовских обывателей также ходили разговоры, что нахичеванцы, мол, разбогатели благодаря фальшивомонетничеству, и когда видели в руках жителя Нахичевани бумажную купюру, с ухмылкой говорили: «Нахичеванские «деньги».

Доходило до анекдотов: нахичеванцам, оказывается, удавалось скрыть от властей свою деятельность фальшивомонетчиков, так как они, занимаясь изготовлением таких денег, для отпугивания полиции привязывали к дверям своих домов медведя. Потому, когда ростовцы (так тогда называли жителей Ростова-на-Дону) встречали нахичеванца, то с ехидцей спрашивали: «Как поживает медведь?».

Еще один миф рассказывал в свое время известный художник, уроженец Нахичевани Сергей Чахирьян: местные фальшивомонетчики изготовляли деньги из такого сплава, который нельзя было отличить от золота ни на зуб, ни на звон, ни на вес. И пользовались эти фальшивомонетчики якобы покровительством самого городского головы Минаса Балабанова, который тратил полученные средства на благоустройство города, о чем наслышаны были все, вплоть до наказного атамана Войска Донского.

Минас Балабанов — крупный предприниматель, городской голова Нахичевани-на-Дону в 1888–1898 и 1901–1905 годах, действительно внес огромный вклад в благоустройство города. Завистники и недоброжелатели распространяли злые слухи и эпиграммы на него.

…И на самом деле

О чем же повествуют на этот счет достоверные источники? Согласно статистическим данным, на территории Таганрогского градоначальства (помимо Таганрога, в него входили Мариуполь и Нахичевань с сельскими округами) в 1853 году было пять случаев «имения фальшивых монет», в 1854-м и 1855 годах — ни одного случая, в 1856-м — три случая, в 1857-м — два случая. Итого за пять лет — всего лишь 10 случаев использования (не производства!) фальшивых купюр. Во всей Екатеринославской губернии вместе с Таганрогским градоначальством было выявлено всего два случая «делания фальшивой монеты». Эти малочисленные случаи вряд ли смогли бы стать основанием для легенды о центре фальшивомонетничества в Нахичевани.

Причиной такой дурной славы историк этого армянского города на Дону Ерванд Шахазиз называет случай, который имел место в 1840-х годах. Тогда в Области войска Донского был пойман ростовчанин по фамилии Крутиков, который делал фальшивые 50-рублевые купюры и распространял их среди крестьян. Из-за недостатка доказательств он не понес наказания и был отпущен под надзор полиции.

В 1850-м армянский магистрат Нахичевани получил информацию о том, что в городе кто-то производит фальшивые деньги. Стоит напомнить, что Нахичеванский магистрат в силу привилегий, дарованных Екатериной II и подтвержденных затем Александром I и Николаем I, выполнял административно-судебные функции. Уголовные дела рассматривались русской частью магистрата, в которую входили двое выборных от всех сословий на трехлетний срок «судей», которые преимущественно выполняли полицейские функции в городе и сельском округе, а также принимали участие в осуществлении правосудия.

Судьи-полицейские магистрата Красильников и Масленников вместе со стряпчим Грахольским, получив приказ от магистрата совершить обыски и задержать преступников, нашли логово фальшивомонетчиков со станками и готовыми фальшивками и арестовали их производителей.

В ходе следствия выяснилось, что дело задержанного в 1840-х ростовчанина Крутикова продолжил ростовский же купец Голубинцев (как обнаружилось, его родственник) и братья Пономаревы.

В Нахичевани Голубинцев нашел умелого слесаря Магдесяна и убедил его исправить недостаток станка Крутикова (судя по всему, доставшегося ему в «наследство»): при печати фальшивых денег две буквы в одном из слов располагались дальше друг от друга, чем на настоящих, из-за чего возникали сомнения в подлинности купюр.

Дело было громкое, оно дошло до губернатора Екатеринославской губернии, куда входила в то время Нахичевань-на-Дону, преступники были наказаны, а участники поимки были представлены к государственным наградам.

И все-таки не «мама»

О страсти армян к торговой деятельности писалось в разных изданиях середины XIX века. Но только в «Судебно-статистических сведениях…», придав армянам гипертрофированную страсть к торговле и наживе, авторы заявляют: «Отсюда становится понятным развитие в округе преступлений против монетного устава. Нахичевань — это царство фальшивых монетчиков и делателей фальшивых ассигнаций». Причем даже факт обнаружения фальшивых денег в Ростовском уезде толкуется против Нахичевани: «Она заражает и Ростовский уезд — торговый рынок, на котором дается ход фальшивой монете, и где преимущественно ловятся фальсификаторы». Ну, а что же тогда сам Ростов-на-Дону, заслуживший прозвище «папы»?

Вот другие цифры: по сведениям, которые представлены в Министерство юстиции из ведомства нахичеванского стряпчего, подсудимыми по нарушению монетного устава в 1863 году значились 29 человек, в 1864-м — 14. При этом по Ростовскому уезду официальные цифры заметно больше: за 1863 год — 46, а в 1864-м — 137 (!). При этом оговаривается, что «эти цифры далеко не выражают действительного количества преступлений. Во время двухдневного пребывания губернского прокурора в Ростове один из местных судебных следователей, открывший фабрику фальшивомонетчиков с печатными машинами, сообщил еще о двух новых открытых им делателях фальшивых ассигнаций».

Но и этот факт недоброжелатели легко объясняли: преступлений не обнаружено, поскольку «в Нахичевани полиция покрывает много разных преступлений, не делает по ним дознаний или дознания эти удерживает у себя так долго, что следы преступлений совершенно скрываются».

Криминальная история Нижнего Подонья в последующие десятилетия показывает, что регион ничем не выделялся на общероссийском фоне. Кампания по обвинению нахичеванцев в массовом изготовлении фальшивых денег имела своей целью в итоге лишить город важнейшей привилегии, дарованной при переселении армян на Дон, — самоуправления, которое включало в себя собственную полицию и суд. В итоге Нахичевань-на-Дону получила лишь полицейскую часть с одним частным приставом, подчиненным Ростовскому городскому полицейскому управлению.

Борьба за создание своего полицейского управления успехом не увенчалась. Бурное экономическое развитие после отмены крепостного права привело к большому потоку переселенцев из Малороссии и великорусских губерний. Этому явлению способствовал и голод, охвативший Центральную Россию в конце ХIХ века. К этому времени из проживавших в Нахичевани 28,4 тысячи жителей лишь 12 с небольшим тысяч были местными уроженцами. Понятно, что на Дон устремились не только рабочие, ремесленники и крестьяне, но и авантюристы и преступники всех мастей. Богатому и зажиточному Ростову повезло еще меньше: из 119,5 тысячи его жителей лишь 39,8 тысячи были коренными ростовчанами.

Поэтому неудивительно, что криминогенная обстановка в Нахичевани-на-Дону ухудшалась: местное сообщество лишилось возможности контроля за пришлым элементом. Самобытный армянский город становился в общий ряд городов Российской империи.

Справка. Батиев Левон Владимирович — кандидат юридических наук, доцент, заведующий лабораторией социологии и права ФИЦ «Южный научный центр РАН». Сфера научных интересов — история и теория права и правовых учений, современные политические процессы на юге России. Организатор трех научных конференций «Армяне юга России: история, культура, общее будущее». Выиграны гранты на темы: «Донские (крымские) армяне: интеграция в российское общество и сохранение национальной идентичности» (руководитель С. С. Казаров, 2016–2018), «Армянская община Дона в новейший период: история, институты, идентичность» (2018–2019).