Крепкая сердцевина казачьей жизни

семья казака

На Дону институт семьи стал складываться поздно: традиции традиционного общества долгое время были — не для казаков. Так, во всяком случае, считалось до недавнего времени. Сегодня мы знаем, что семьи стали появляться на просторах Дикого Поля довольно давно. Они были патриархальными, с устойчивыми правилами семейной жизни. Одним из довольно ранних свидетельств существования семей на Дону есть документ об уходе с Дона казаков-некрасовцев (1708 год). Речь идет о семьях. Причем семьях больших — не только с мужьями и женами с детьми, но и братьями двоюродными и троюродными, дедами. Словом, уже очевидно, что трехпоколенная семья существовала во второй половине 17 века.

Еще ранее свидетельство — Азовское осадное сидение (1641 год), в котором, и это хорошо известно, рядом с казаками сражались их жены.

Так что можно с уверенностью говорить: если само казачество сформировалось как мужское сообщество к началу 16 века, то середина 17 века — это уже полноценные семейные коллективы. При этом у ученых есть разброс мнений: то семья заказу мешала, то это была крепкая сердцевина его жизни. И чем далее тем, крепче она становилась.

Когда же казаки стали служивыми людьми, семья становилась необходимой частью его жизни. Новые войска должны были себя обеспечивать сами, причем не грабежами, а нормальной работой — выращиванием хлеба и так далее. Казаку дали землю, и появилась необходимость обеспечить ее работниками. А это, в первую очередь, жены и дети. Земледелие означает необходимость патриархальной многочисленной семьи. То есть, с одной стороны, семья была элементом самообеспечения, с другой — эмоциональная вплоть до молитвенного заступничества. Существовало даже поверье: пока мать молится за детей, ни один казак не погибнет. Это подчеркивалось казаками вплоть до Великой Отечественной войны. И это, несмотря на то, что казачество было достаточно образованно.

То есть, за 200 лет был пройден большой путь — от случайно образовавшихся семей до семьи как фундамента казачьего общества.

Казачья семья была сельской семьей и была многодетна в той же степени, в какой были многодетны и русские крестьяне. Здесь существовала установка на не припятствие рождению. Сама идея планирования входила в противоречие с христианскими устоями. Если мужчина или женщина не были инвалидами, у них всегда было много детей. Другой вопрос, сколько из них доживали до взрослого возраста. У казачек в силу частого отсутствия мужа детей рождалось меньше, чем у крестьян по соседству: ритм жизни войска сдерживал рождаемость. После войны 1812 года наблюдался большой всплеск рождаемости по всей Области войска Донского. И вдовы рожали!

Женить казака старались до ухода на службу. Причем чем далее сдвигался призывной возраст, тем старше были казаки, заводившие семью. По уходу на службу функции воспитания детей распределялись на всех членов семьи. Самими важными воспитателями считались бабушка и дедушка.

Как и другие дети сельской местности, казачьи дети начинали рано включаться в ритм жизни своей семьи. С отлучением от груди ребенок переходил из женской сферы влияния в мужскую и начинал осваивать территорию вне дома.

Младенец до года — это вообще человек без одежды. Так что неважно, кто это — девочка или мальчик. До трех лет одежда — рубашка. А поскольку детей отнимали от груди в два-три года — кормление считалось естественной контрацепцией, во что верят до сих пор (грудное молоко к тому же было пищей, не нуждающейся в стерилизации), именно в этом время на мальчиков впервые надевали штаны.

Следующий этап — сажание на коня. До 1917 года это было повсеместно. У казаков этот обычай сохранился (а известен он со времен князя Владимира), так как был актуален и отражал самую суть этого сообщества. Реальными помощниками мальчик и девочка в семье считались лет с пяти-шести.

Девочку в этом возрасте могли отдать в няньки, если своих детей в семье было кому нянчить. То есть, наступал период ответственности. Работала она за еду, домой отпускали с подарками на Пасху и Рождество. То есть, у ребенка начиналась абсолютно взрослая жизнь.

Автор приносит глубочайшую благодарность Власкиной Татьяне Юрьевне за предоставленный фактический материал

Мальчик этого возраста вместе со старшими братьями следил за гусями. Потом выгонял баранов, и потом гонял скотину на водопой. Пасли коней уже подростки. Если больше некому, то им и с волами на пахоте приходилось управляться. Этот принцип «если больше некому» был положен в основу выживания семьи, да и всего казачьего воспитания. Если в семье нет сыновей, дочери выполняют мужскую работу.

Этот же принцип работал и в крестьянских семьях. Но за счет того, что у казаков была служба, этот принцип в казачьих семьях работал чаще. Сначала мужская работа для женщин была необходимостью, потом стала обязанностью. Даже когда казаки возвращались со службы, они далеко не всегда кидались в домашнюю работу. Поговорка «А вдруг — война, а я — устамши» дошла до наших дней. Впрочем, реальность всегда богаче наших представлений о ней, и трудолюбие казачьих семей прекрасно описано Шолоховым.

Если говорить о казачьей семье и семьях других сословий, то речь, прежде всего, должна идти о гендерном замещении трудовых и правовых обязанностей. Она складывалась постепенно и расцвета своего достигла к 1917 году. В 1908 году в России состоялся второй съезд женщин. Делегатки из Новочеркасска рассказывали о положении женщин на Дону. Они говорили о том, что казачка в России даже больше, чем дворянка, получила возможность реализации своих прав. Но чего это стоило?!…

С самого раннего возраста в мальчика закладывалась программа воина как его основного назначения. А в девочек закладывалось две программы — собственно женская (должна быть скромной, умелой, выносливой, терпеливой), но при этом, если необходимо, становиться мальчиком, то есть, выполнять мужскую работу. Потом ученые историки это назовут диспропорцией гендерных программ. То есть, закладывался буфер надежности. И если нужно защищать права семьи перед станичным, а потом и перед колхозным правлением, это спокойно могла делать женщина.

По статистике женщина могла родить до 26 детей. И роды были вовсе не помехой работе. Отношение к болезням детей также было несколько иным: заболел, выздоровел — значит, выжил, а нет — ну что же делать, значит, помер.

Читайте также...

Яндекс.Метрика