В ожидании авторского права
Искусственный интеллект сегодня не только играет в азартные игры, атрибутирует картины великих мастеров, но также создает художественные произведения, которые «улетают» с аукционов известных торговых домов. Как же тут не забеспокоиться тем, кто работает не только в сфере искусства, но и других областях реальной жизни?
Нейросеть ChartGPT на вопрос о ее авторских правах ответила отрицательно. Ответы пользователей оказались не столь однозначны.
Авторское право — это право автора произведения на его использование («копирование») и получение дохода от его использования.
Нейротеория
На взгляд Сергея Носова, вице-президента, директора по искусственному интеллекту и управлению данными Ростелекома, человека с его знаниями в первом приближении можно сравнить с нейросетью с ее огромным количеством данных. И вот нейросеть в ходе некоего процесса что-то выдала. По большому счету, это труд искусственного интеллекта. Другое дело, что за ним есть инфраструктурные мощности, процессы обучения и прочее.
С одной стороны, кто-то обучил данный «мозг», а с другой стороны, кто-то написал промпт (инструкция или входные данные, которые отправляются нейросети для выполнения конкретной задачи — прим. автора).
Так кто автор? Возможно, в итоге получится модель, где первые условные 3-5 лет сохраняются права за промпт-инженером, человеком, который создал этот запрос, а все остальное начинает делиться между создателем условной нейросети и человеком-заказчиком, либо все перейдет в свободный доступ.
Последнее утверждение запомним.
Практика: нейросуд
В судебной системе Китая ИИ уже применяется. По сути, уголовный кодекс это набор формулировок. В некоем деле есть три показателя, наказания по которым совпадают со статьей, в которой они указаны. И — все, дело решено. Чтобы опровергнуть выводы ИИ, нужно учесть многое другое. И сейчас в Китае набирает обороты такая система: вердикт выносит искусственный интеллект, а дальше судья как компетентный специалист разбирает дополнительные факторы, и на пленарном заседании он должен доказать своим коллегам, что нейросеть вынесла неправильный вердикт, что-то не учтя.
Есть и другие примеры: некоторое время назад в Штатах адвокат искал судебную практику (вспомним, что в этой стране — прецедентное право) и попросил нейросеть найти похожие примеры. ChartGPT нашел похожий пример, в котором были такие же обстоятельства, и этот материал суд приобщил к делу.
А потом при апелляции выяснилось, что такого дела нет: ChartGPT полностью выдумал эту историю. В итоге все адвокатское бюро самораспустилось.
Практика: нейромедицина
Опытный врач может в 95% случаев ставит правильный диагноз. Искусственный интеллект может сделать это примерно с тем же уровнем точности — около 95%. Но если соединить экспертизу человека и искусственного интеллекта, как ни странно, результат становится не 95, а 99 % и выше. Это достигается за счет аугментации (усиления — прим. автора). И так практически в любой области искусственный интеллект может усиливать компетенции специалиста.
Пример от Олега Седова, директора по развитию ГК «Солар» направления «Кибербезопасность для населения», со-директора программ кибербезопасности Школы управления Сколково: в США был прецедент, когда женщина ходила по врачам, а те смотрели анализы и не понимали, что происходит с ее ребенком. В отчаяньи она в какой-то момент собрала все данные, загрузила их в ChartGPT, и нейросеть поставила очень редкий диагноз, который в конце концов оправдался.
Практика: нейротворчество
Однако есть у Олега Витальевича и другой пример с вопросом. В Москве принято к производству дело, которое будет очень громким. Два диктора пытаются отсудить кражу своих голосов. У каждого из них по 200-300 озвученных фильмов. И роботами с использованием их голосов озвучили другие работы. Так можно ли было стилизовать голоса роботов под голоса менее известных людей и не доходить до того момента, когда это уже является кражей их цифровой идентичности? Где эта грань, которую переходить нельзя?
— Где-то, наверно, есть, — попыталась ответить на этот вопрос руководитель направления блока по управлению данными «Ростелекома» Софья Искандарова. — Сейчас я часто вижу в социальных сетях, как какой-нибудь, допустим, Фредди Меркери поет песню Лободы. Имеет ли это отношение к краже? Не знаю…
Нейроправо
— В настоящее время законодательство в сфере регулирования использования технологий искусственного интеллекта в нашей стране активно развивается. Одним из важных вопросов в этом направлении является определение обладателей авторских прав на результаты интеллектуального труда, созданные с применением нейросетей.
Важно подчеркнуть, что сама нейросеть не может обладать авторским правом — это лишь инструмент, посредством которого создаются результаты интеллектуального труда. За работой нейросети всегда стоит человек — поэтому именно он и должен обладать авторскими правами на подобные результаты.
Сегодня обладателями авторских прав на результаты интеллектуального труда, созданные с применением нейросетей, зачастую являются их разработчики. При этом, в зависимости от условий использования нейросетей, такими обладателями также могут выступать и их пользователи, — пояснила первый заместитель председателя Комитета Совета Федерации по конституционному законодательству и государственному строительству, сенатор Ирина Рукавишникова.
Практики «от сохи»: все идет к народному достоянию…
Полина Суслова, продуктовый дизайнер в ростовской IT-фирме: «Авторские права на продукт нейросети сегодня доказать невозможно. Насколько мне известно, пока нет такой технологии, чтобы ресурс (скажем, одна из площадок Яндекса) отправлял куда-то сгенерированный и размещенный там текст, авторские права на который были каким-то образом зафиксированы и потом их можно было подтвердить.
Сама нейросеть создана для того, чтобы люди генерировали контент и потом его где-то использовали. При этом идея авторских прав сходит на нет, так как «сетка» сама по себе продукт, отдающий свой продукт другому, который его использует. Вопрос — а где все-таки тот самый автор? Промпт-то был от человека, и конечный продукт также отдается человеку. Получается сотворчество: со стороны нейросети — алгоритм, со стороны человека — запрос. В итоге — некий командный продукт. Нужен какой-то новый механизм, с помощью которого должно быть оговорено, где чьи права.
Юлия Эммери, заведующая детской художественной галереей (отдел Ростовского областного музея изобразительных искусств): «Мы пытаемся сначала научить детей держать в руках кисточки. Были среди них разговоры об использовании нейросетей, когда появилась первая из них. Кто-то пытался даже картинки приносить. Но все-таки реальное творчество нам интереснее. Хотя как-то мы зашли в тупик с одним натюрмортом. И в „Кандинском“ мы обработали картинку, подсмотрев у нейросети несколько вариантов. Один из них нам предложил хорошую идею, которую мы использовали. Но выдала-то его нейросеть благодаря нам!»
Юрий Сопов, главный художник Новошахтинского драматического театра, лауреат областного фестиваля-конкурса «Мельпомена»: «Есть работа, которую можно доверять нейросетям — техническую, монотонную. Здесь нейросеть технический помощник, один из инструментов. Но какая загвоздочка получается: этого твоего помощника технического тоже кто-то придумал, обучил, в конце концов. А как же тогда быть с авторскими правами на продукт? А все идет к следующему. Вот я пользуюсь Stable Diffusion. Это так называемая программа с открытым исходным кодом. То есть, она свободна для распространения. Создатели сделали ее доступной всем, превратив в народное достояние.
Но вот появляется новый вариант этой сети. Вложив в ее разработку большие деньги, авторы захотели на этом заработать. И использование сети ограничили документом, как раз связанным с авторскими правами. На 20 листов у них вот это соглашение с той еще цензурой: обнаженку использовать нельзя, разных там авторов после 1912 года — тоже (почему взят этот год — непонятно). Второй вариант программы содержит ограничения помягче. Требования третьего варианта программы — Stable Diffusion3 — они еще более упростили: соглашение всего на два листа. Если твой годовой доход до миллиона долларов, можешь нейросеть использовать свободно — хоть в коммерческих, хоть в каких целях.
Нейрозаключение
Подводя итог этой заочной дискуссии, приведем ответ Балабобы, общительной нейросети, созданной на основе языковой модели YaLM, которую авторы известного издания «ArtNewsPaper Russia» спросили: «Что сулит повсеместное внедрение искусственного интеллекта в культурные проекты?!»
Сеть ответила лаконично, но уклончиво: «Это не слишком обнадеживающе. Но и не слишком неприятно. Я думаю, машине важно оставаться человеком».
