ИСКУССТВО / Театры Ростова-на-Дону

Простил ли ангел?…

03.03.2009

Максим Кушников (Михаил Платонов) и Татьяна Шабалдас (Софья Войницева)

В Таганроге большим успехом пользуется премьера, которой открылся сезон драматического театра имени А.П.Чехова. Спектакль «Прости меня, мой ангел белоснежный…» поставлен народным артистом России Александром Ивановым по ранним вариантам пьесы без названия Антона Павловича, известной и как «Платонов», и как «Безотцовщина». Московские журналисты на днях снимали сцены из спектакля для фильма о судьбе этой пьесы. Фильм готовится к выходу на канале «Культура».

Для почитателей творчества Чехова этот спектакль представляет собой интерес, так как здесь можно найти зарождение сюжетов всех последующих опытов драматурга — пьесу-то, кроме самого полного собрания сочинений и прочитать-то негде. Никита Михалков сделал по этим самым вариантам абсолютно «свой вариант», сочинив «Неоконченную пьесу для механического пианино». Здесь же можно понаблюдать и за вариантами характеров: будущей Раневской из «Вишневого сада» — здесь генеральши Войницевой (Наталья Башлыкова), Лопахина из той же пьесы – здесь купившего имение Абрама Венгеровича (заслуженный артист РФ Александр Топольсков), Иванова из одноименной пьесы – здесь Михаила Платонова (Максим Кушников).

В Таганрогском театре сложился вполне определенный стереотип того, как надо играть Чехова. Да не обидится театр, такие стереотипы нередки в театральном мире. Если вспомнить «Мою жизнь в искусстве» Станиславского, то и у жителей прекрасной Франции сложилось вполне определенное представление о том, как они должны выглядеть на сцене, и другого они не приемлют. Дамы — пусть в дачных, но изысканных туалетах и в прелестных шляпках, мужчины в канотье и светлых костюмах – все это есть и в этом спектакле. Есть, правда, и изящные гнутые линии модерна в декорациях, весьма не традиционно освещенные многочисленными фонарями (сценография и костюмы заслуженный художник РФ Лариса Наголова).

Но если неискушенный зритель попытается понять, про что же ему показывают историю, он явно запутается. С одной стороны, яркая генеральша «тянет одеяло» на себя: в нее влюблены все, и все разочаровываются, на что ей, как говорится, наплевать. Но во втором акте центральной становится фигура сельского учителя Платонова, и становится ясным, что именно про него-то и спектакль. Тогда вопрос, естественно, к режиссеру: почему же в первом действии он был столь незаметен и поначалу вел себя как обычный мещанин, в котором вовсе не чувствовалась внутренняя жизнь, столь отделяющая его от окружающих?

Более того, возникает вопрос и о выборе исполнителя. По Чехову Платонов – взрослый человек и совсем не красавец. Женщины «виснут на нем гроздями» не из-за внешности, а чувствуя в нем отличия от других обывателей-мужчин. И разочарование в жизни у пожившего человека вовсе не то, что разочарование в жизни у симпатичного почти юноши, у которого многое еще впереди. Но если выбран на роль Платонова (вспомним – будущего чеховского Ива′нова, которого называли «русским Гамлетом») молодой человек, то и спектакль должен быть выстроен про «другое разочарование».

А пока на сцене все женщины (очень неординарные женщины, заметим) бьются за одного вроде бы неординарного мужчину. Он сам пытается угодить всем, в итоге нарвавшись на пулю одной из обманутых. Ох, как далеко еще 17-летнему автору этой пьесы, написанной по своим наблюдениям за обитателями помещичьих усадеб, до драматурга, в портфеле которого «Чайка, «Три сестры» и «Дядя Ваня»! Недаром сама пьеса так и оставлена без названия. А нынешние телевизиощики собираются по крохам историю ее сценической жизни.

А западает в память после этого спектакля даже не судьба несчастного сельского учителя Платонова, которого замордовала жизнь, а романс «Прости меня, мой ангел белоснежный…», написанный на слова Антона Чехова. Баловался-таки в юности Антон Павлович стихами! Ну, чем не повод разбить связанные с ним стереотипы?!…