Спектакль сделали костюмы

Диана-Екатерина Березина, Анарда-Иллона Огир

Премьера в Ростовском академическом театре драмы имени М. Горького пьесы Лопа де Веги «Собака на сене» прошла с успехом. Однако некоторых вопросов к происходящему на сцене избежать не удалось.

Особенно эффектны женские костюмы

Как представляется, главной задачей постановщика спектакля, режиссера Геннадия Шапошникова стало следующее: сделать действие, ничуть не напоминающее легендарный фильм. Художник спектакля Виктор Герасименко сочинил такие костюмы и грим, которые не дают хоть как-то ассоциировать происходящее на сцене с произведением Фрида и Дунского — настолько невероятен и интересен облик героев, исполненный в черно-белом варианте.

Маркиз Рикардо-Алексей Тимченко, граф Федерико-Роман Гайдамак, Тристан-Вячеслав Огир

Все герои (как и их исполнители) хороши и молоды, что предоставляет возможность постановщику выдумывать невероятнейшие мизансцены: то Марсела (Юлия Кинеберг) окажется оказывается в полный рост на плечах Тристана (Вячеслав Огир), а вот тот же Тристан кувырком через спину оказывается по другую сторону ворот (отлично используемая часть декорации в течение всего спектакля).

Граф Лудовико (Александр Волженский) и вся компания

И все бы хорошо в этом спектакле, если бы не одно «но»: как говаривают сами актеры, «пьеска-то — в стихах». И довольно часто исполнители забывают об этом: а ведь это и ритм, определяющий действие, и особо четкая подача текста в зал. К примеру, всем хороша Диана (Екатерина Березина), но разве простишь ей как бы мимоходом оброненные слова, главные, на минуточку в пьесе: «Любовью оскорбить нельзя!». Будем надеяться, что на последующих спектаклях они звучали иначе…

(В центре) Теодоро — Денис Кузнецов

И еще один «прокол»: при всех стараниях Дениса Кузнецова (Теодоро) ни на минуту не веришь в его любовь ни к Марселе, ни к Диане. А художник словно посмеивается на этими стараниями, давая весьма мужественному исполнителю весьма женственные костюмы, а в финале и вовсе выведя его на сцену в более чем нелепом одеянии и шлеме «а ля Агамемнон». И если это намек на будущее Теодоро (мол, «муж-мальчик, муж-слуга из жениных пажей»), то это явно противоречит всему тому, что написал великий испанец в своей комедии.