Елизавета Лосева: «Мне хотелось быть поближе к правде»

Автограф-сессия в Чеховской «публичке»

На 28 площадках прошедшего в Таганроге XIV Международного Чеховского книжного фестиваля состоялись более 50 мероприятий для детей и взрослых. Участниками и гостями мероприятий стали более пяти тысяч человек. Впервые участником фестиваля стала и представитель Ростова-на-Дону — Лиза Лосева, обладатель премии «Русский детектив» в номинации «Открытие года». Автор этих строк не могла не поговорить со «своим» ростовским автором о тонкостях писательского мастерства.

Прекрасный читательский мир

— Начнем с Чеховского фестиваля. Какой показалась вам читательская публика?

— Может быть, это специфика Таганрога, но читатели там — поразительные люди. Они очень серьезно относятся к литературе, они на встречи пришли удивительно подготовленными. Для меня был шок, когда я увидела у них в руках свою книгу. Было понятно, что они ее читали, потому что задавали серьезные вопросы, в том числе — и о литературном процессе. Библиотеки города — это в хорошем смысле слова застывший прекрасный мир. Сами библиотекари подошли ко мне и сказали: «Понимаете, ваша книга все время на руках, потому мы и не можем ее прочитать. Но мы ее купили». Если бы я знала об этом, я бы ее им подарила! Эти люди действительно любят книгу. И когда бываешь на таких мероприятиях, понимаешь, что литература и книга вовсе не умерли, что бумажная книга людям по-прежнему нужна, что, как в моем любимом романе «Два капитана», из-за книги можно поссориться всерьез.

Герой и его время

— Действие вашей книги «Черный чемоданчик Егора Лисицы» происходит на юге России во времена Гражданской войны. Чем вас заинтересовала эта эпоха?

— Изначально появился герой, у которого есть реальный прототип. И он действовал именно в этих временных рамках. Но когда я начала книгой заниматься всерьез, я поняла удивительную вещь: люди, которые жили, любили и умерли в начале ХХ века в России, они более близки мне, чем, например, моей маме или бабушке. Мои родные выросли в другой стране — большой и интересной, с названием СССР.

Прочитав много личных писем из архивов, дневников обычных людей, я поразилась: насколько все, о чем они пишут, мне понятно и близко. У них были те же метания — уехать или лучше остаться. А если остаться, то как детям давать образование. Словом, миллион мелочей оказались похожими на то, что сегодня есть у нас.

Лиза, Чехов и «Черный чемоданчик Егора Лисицы»

Книга вышла в карантин, когда все сидели по домам. И у моих героев также был комендантский час. Тогда тоже обещали прекрасный мир после революции- как и сейчас про мир, который наступит после пандемии. И об этих похожих на нас людях мне и захотелось рассказать.

Тогда же все перевернулось в быту: люди стали по-другому одеваться, думать стали по-другому, даже язык изменился. И мне так интересно было показать эту перемену — вплоть до мелочей. К примеру, вчера работала корсетная мастерская, которая процветала. А сегодня — бац! — она разоряется, потому что корсеты больше никто не надевает.

— Ну, а теперь насчет выбора героя. Он же у вас врач?

— Мой герой — не просто врач, он — судебный врач. А тогда криминалистика считалась невероятно передовой наукой — несмотря на то, что она делала первые шаги. Ведь отпечатки пальцев как доказательство в суде в России были приняты в 1912 году, то есть, за несколько лет до описываемых событий.

— А чьи письма вы читали, в какие архивы заглядывали?

— Книга писалась три года, и за это время я работала в ведомственных архивах и переписывалась с людьми, которые поддерживают культуру эмигрантов. Есть много таких сообществ на Фейсбуке. Потом я читала Мариенгофа, читала письма Булгакова. Интересно, что язык в те времена уже начал меняться, но он еще не стал таким, например, как у Ильфа и Петрова. И эти его особенности также было интересно передать. Книга написана в форме дневника.

Холмс и Ватсон в «одном флаконе»

— Прямо, как у Булгакова «Записки врача»!

— Михаил Афанасьевич — это недостижимая история, хотя на самом деле он мне очень помог. Мне очень хотелось восстановить не только быт, но и то, как врачи тогда работали. К примеру, а были у них резиновые перчатки? Ты производишь некие манипуляции с телом, ты потом это записываешь? Мне хотелось, чтобы все было точно. К сожалению, полицейские архивы были во многом уничтожены, хотя кое-что можно было найти.

Мне хотелось, чтобы мой герой был одновременно похож на Шерлока Холмса и доктора Ватсона — энергичный, деятельный, который раскрывает преступления при помощи именно криминалистики.

— То есть, науки. Напрашивается сравнение с сериалом «Кости»…

— Удивительно, что у нас в России нет такого детективного сериала, но это же потрясающе интересно, когда работают вместе и интуиция, и необходимые знания.

— То, что герой — врач, это понятно. Но как вы определились с личностью героя?

— У него есть реальный прототип — Александр Игнатьевич Шибков. Это был счастливый случай в моей жизни: я работала журналистом, и на почту пришел релиз о какой-то медицинской конференции, а внизу приписка: мол, мы откроем памятную доску Шибкову, который создал первую криминалистическую лабораторию. Она называлась тогда по-другому, но понятно было, о чем речь. Письмо пошло в корзину, а имя запомнилось. Потом в Интернете я прочла, что после окончания Гражданской войны, когда, казалось бы, никому ничего было не нужно, он берет и организует эту самую лабораторию.

В центре снимка — Александр Шибков

Про город на дне моря

— Да, история интересная, но как вы «управлялись» с таким героем на страницах романа? Как он себя ведет? Не так, как у Пушкина: Татьяна взяла и вышла замуж, не спрашивая разрешения автора?

— Персонажи действительно живут своей жизнью: а у меня очень своенравный персонаж.

— Ну, а географическая фактура романа откуда взялась?

— Мы как-то гуляли по городу и разговорились насчет того, какие у нас интересные дома из белого камня. А собеседник мне и говорит, что камень такой, потому что здесь раньше было море. Я пришла домой и написала первую главу, которая начиналась словами: «Город построили на дне. И все дома были с боками из белого кирпича». И в первой главе как-то сам собой появился герой. Причем молодой — Егор Лисица это недоучившийся студент, которого из-за того, что ерепенился, выгнали из университета. И благодаря содействию родственников его взяли помогать полиции.

А тут — революция, гражданская война, и кажется, что вообще — не до чего. А он у меня еще и блондин, которых я не любила, а теперь люблю. Первой его фамилией была Игнатьев — реверанс в сторону отчества Шибкова. Потом в Москве, когда я занималась в литературных мастерских, фамилию героя мне предложили поменять.

Сначала вся эта история была сценарием, а потом захотелось писать детали быта, и я поняла, что пишу роман. У сценария на самом деле другая структура.

Когда не можешь не писать

— Бывает такое в русской литературе: правда, булгаковский герой писал роман, а потом понял, что пишет пьесу.

— Действительно, хотелось написать, что люди тогда ели, чего боялись и так далее. Так три года роман и писался.

— Но это же сколько терпения нужно — сначала все это разыскивать, а потом выписывать!

— Я поняла одну простую вещь: если нет такой темы, которая тебя изнутри прямо-таки тянет за собой, ничего ты делать не будешь. А я не могла не писать. Я одно время работала в Москве, и работа была тяжелая: только в девять вечера я приезжала домой и после этого сидела на кухне съемной квартиры и писала ночами. Если ты очень хочешь о чем-то рассказать, ты будешь это делать. А мне очень хотелось эту историю рассказать, и я сразу написала ее начало и конец. Хотелось передать эту атмосферу постоянного ожидания отъезда, жизни на чемоданах.

— А вы сравниваете своего героя с кем-нибудь из существующих книжных персонажей?

— Я слышала разговоры о Егоре Лисице как о новом Фандорине. Нет, это никак не Фандорин, хотя я фанат Акунина. Фандорин — герой другого типа. А у Егора Лисицы много ошибок, он не блестящ. Он, по сути, еще мальчик, который попал в историю, которая ему не по зубам. Он ближе к Володе Патрикееву из «Зеленого фургона» — задиристому романтику, из тех, кто считает, что он много знает и он — большой молодец.

И еще: когда я смотрю сериалы, вижу — умер человек, и всем вокруг нет дела до этого, всем все равно. А моего героя «цепляет» каждая смерть. Он переживает эти потери. Мне хотелось быть поближе к правде — при том, что и город выдуман, и Шибков никакие деньги не охранял.