Неудобное милосердие
Оказаться в станице Мальчевской Миллеровского района Ростовской области довелось вместе с Ниной Сергеевной Шевченко, возглавляющей Ростовский региональный благотворительный детский фонд имени великой княгини Елизаветы Федоровны. Станица — в четырех часах езды от донской столицы. Вела «газель», доверху нагруженную коробками с одеждой и игрушками, Виола. Она — вполне преуспевающий юрист, бросила свои дела и села за руль ради того, чтобы доставить все собранное фондом в многодетные семьи далекой и незнакомой ей стороне. Свернув с шоссе по указателю, ищем дом священника. Как поясняет Нина Сергеевна, у настоятеля Свято-Успенского прихода в станице Мальчевской, иерея Сергия, также семья многодетная. И история этой семьи настолько оказалась поучительной, что не рассказать ее просто невозможно.
Отец Сергий служил в храме станицы Митякинской Тарасовского района. Жили они с матушкой Ларисой дружно вместе со своими двумя дочками. А тут начали рассказывать прихожане про одну семью. Там тоже девочки подрастали, но не только с родительской лаской и вниманием в этой «ячейке общества» были проблемы. Элементарного тепла в доме не было в прямом смысле слова. Да и голодали девчонки частенько. Так и рассказывали люди: мол, проходим мимо, видим — рука высовывается из палисадника, и слабый детский голосок просит хлебушка.
Стала детьми заниматься администрация станицы, раз родителям до детей нет дела. По российским, непонятно кем писаным законам, получалось, что согласно своим годам должны были девочки отправляться в разные детские дома. Детей все жалели, а что поделаешь?…
И отец Сергий также детей пожалел. И хотя у самого домик был маленький, стал приглашать он девочек к себе. Приходили они в гости, матушка Лариса их подкармливала. Пошел священник к главе администрации станицы и стал просить разрешения детей приютить хотя бы месяца на два, чтобы они в своем нетопленном доме не мучились. А за это время, может быть, кто-нибудь из родных найдется и заберет их. Не знал он тогда законов российских, связанных с житием-бытием несовершеннолетних.
Главе администрации из райцентра ответили: мол, так нельзя. Или пусть забирает их насовсем, или готовьте девочек в детские дома. Батюшка с матушкой, долго не раздумывая, решили сразу — забираем.
Папа девочек захаживал в домик священника, как-то переживал за случившееся, а маму они и не видели. Потом так случилось, что отец умер. Маму, отправившуюся в места не столь отдаленные, лишили родительских прав.
Пришлось оформить над девчоночками опеку. Кстати, на сегодняшний день это самая разумная форма отношений между воспитателями-взрослыми и лишившимися родителей детей. Она позволяет оставить за детьми все их права и лишена некоего лицемерия усыновления. При данных отношениях все в семье знают, кто кому приходится, и нет нужды переезжать в другое место, чтобы «доброжелатели», ни дай бог, не сообщили ребенку, что он — чужой.
Тесновато тогда было в маленьком домике, но — ничего, жили дружно. И тут начинается самая интересная часть истории. Пока девочки мерзли и голодали, все их жалели. Как только отец Сергий их взял в свою семью, началось твориться с прихожанами что-то непонятное. Поговаривать люди стали: набрал он детей, а мы ему, что, должны помогать их кормить? Обозлился народ. Скорее всего, замечательный поступок отца Сергия на каком-то интуитивном уровне задуматься всех заставил: а я бы смог так же? Хоть и «не стоит село без праведника», но рядом с ним как-то неудобно. Оттого трудности у отца Сергия начались: за прихожанами многие в станице поменяли к нему отношение. Дошло до того, что стали писать письма в епархию. Но что интересно — не про то, как отец Сергий детей на воспитание взял, а, мол, службу плохо ведет, церковь не ремонтирует и прочее. А храм в Митякинской, между прочим, памятник архитектуры, и его просто так ковырять мастерком нельзя.
Семье хорошо помогала инспектор отдела образования Галина Алексеевна Яворская. Кому было, как не ей, понимать, с какими трудностями столкнулась семья. Как-то раз позвонивший в районо и никак не представившийся «доброжелатель» заявил ей, что детей у священника надо забрать. Мол, в этой семье их воспитывать не умеют, издеваются над «ребеночками» форменным образом. Умная женщина поблагодарила за «сигнал»: «Такие звонки нам очень помогают. Завтра после 12.00 приезжайте, мы детей заберем и отдадим вам!» Забеспокоился незнакомец: «А зачем они мне? Мне они не нужны!» «А тогда положите трубку, — сказала женщина, — и больше сюда не звоните». До такого доходило.
Жалобы в епархию участились …. Кто создавал общественное мнение в станице -неизвестно, но, тем не менее, оно утвердилось. Дело доходило до того, что приехавшего на четыре дня отдохнуть в станицу чужого человека уговорили написать жалобу на отца Сергия. И ведь написал… Все эти письма сейчас находятся в личном деле отца Сергия. Все они подписаны. Стало быть, не стыдился народ своих наветов, а как бы наоборот — гордился!
Последней каплей стала покупка б\у «волги». Митякинская находится в тупике. Шоссе мимо не проходит: если куда необходимо добраться, «попуток» просто нет. Нужен священнику был транспорт. Взять ссуду в банке — случай тогда крайне редкий — опять помог отдел образования. Да только приобретенная «волга» еще больше всех разозлила.
Семье пришлось покинуть Митякинскую. Владыко дал отцу Сергию благословение, и семья перебралась в Мальчевскую. Хоть и приняли здесь хорошо, но ведь переехали-то в никуда. На снятой квартире в жуткой тесноте прожили год. Потом хозяин домика его собрался продавать и попросил семью съехать. Или покупайте дом. А откуда деньги-то?…
Но тут добрые люди из соседнего хозяйства предложили поселиться в помещении сауны, пустовавшей уже несколько лет. Заключили договор аренды на 48 лет такой: семья здесь будет жить, поддерживая помещения в нормальном состоянии.
А прописана семья оставалась в Митякинской, значит, и старые паспорта менять на новые надо было там. «Приезжаем, — рассказывает отец Сергий, — узнаем: мать девочек вышла из тюрьмы, сошлась с кем-то, родила ребенка, через некоторое время — еще одного. Поначалу держалась, потом — опять запила». История повторялась снова, правда, финал ее на сей раз оказался трагичен. И власти поздно спохватились на этот раз, и милосердных людей рядом не оказалось. Короче, умирает от холода младшая дочка. Как рассказывали отцу Сергию в станице, побежала горе-мать к соседке, заняла 30 рублей якобы на похороны, купила бутылку и пропала. Оставшийся один мальчишечка еще долго игрался со своей умершей сестренкой. Приехали из администрации станицы, забрали ребенка и определили его в районную больницу. И хотя поставили священника перед фактом: мол, уже решение отправить ребенка в Дом малютки в Ростов есть, отец Сергий не раздумывал — нельзя брата отлучать от сестер.
Но наше «замечательное» законодательство таково: чтобы соединить всех детей, пришлось промучиться год. Казалось бы, зачем доказывать свою профпригодность как опекуна? Ведь девочки уже несколько лет живут в семье, где прямо-таки царит родительская любовь! Но — опять изволь добыть море справок, из которых многие, полученные наконец-то на руки, действуют почему-то в течение малого времени. Не можешь свести все эти бумажки по срокам, изволь добывать новые свидетельства своей благонадежности. Все выдержали батюшка с матушкой Ларисой и поехали за ребенком. 18 ноября тому событию год исполнится. Живет-поживает в семье белобрысый Женечка, всеобщий любимец. Он, как и его сестры, носят свою фамилию.
Сейчас девочки уже взрослые: младшей Ирине 14 лет, Машеньке — 15 лет, а Лена и вовсе школу заканчивает в будущем году. Матушка на них не нарадуется: учатся девчонки хорошо. И по дому помогать успевают, и в саду-огороде — мастерицы, шьют, вяжут, на музыкальных инструментах играют. А Лена — та и в пресс-клубе занимается, и на швею учится, и автомобиль осваивает.
Есть еще одна сторона этой истории: в доме помимо опекаемых детей, живут двое взрослых, которых — так получилось! — отец Сергий также считает их своими детьми. Приехала из Приморского края семья родственников отца Сергия, да что-то не заладилось в этой семье. Вот и попросилась оттуда совсем уже взрослая девушка жить в эту многодетную семью. И взрослый 32-хлетний парень по имени Роман также не смог жить ни с кем из разведенных своих родителей. В поисках работы он долго скитался по России, да и попал в Митякинскую. Увидев, что при церкви идут работы, спросил — можно ли остаться. Так и вошел в семью. Никогда, говорит, не видел, чтобы жили люди без выпивки, скандалов, наркотиков. Девять лет, если верить Роману, живет он новой для себя жизнью.
И все бы хорошо в семье отца Сергия, но любовью домочадцев трещины в стенах бывшей сауны не заделаешь. Фундамент дает осадку, да и крыша оставляет желать лучшего. А платит за все коммунальные услуги многодетная семья полной мерой. Дом-то числится нежилым помещением, значит, коммунальные льготы — не для них. Субсидии — тоже. Как найти выход из этого положения, никто не знает.
Митякинцы спустя много лет вроде бы вину свою осознали. Приходили к отцу Сергию бывшие недоброжелатели, прощения просили. Ситуация, правда, странная получилась: оскорбляли громко, а извинялись шепотом. Священнику обижаться по штату не положено, так он и сказал, а его опять поняли превратно: мол, да-да, и ты, и мы — все виноваты….
Вот такая история случилась на донской земле. И весь наш российский менталитет здесь — как на ладони. Ну не можем мы выносить рядом ни чье-то благополучие — как в материальном, так и, как выясняется, моральном смысле слова. Неужто наша вековая бедность всему виной? Но разве в нашей бедности не виноваты мы сами…
Это статья перенесена на блог со старого сайта, где находилась по адресу http://werawolw.narod.ru. Старый сайт не пополняется С 24.05.2008 и функционирует как архив.
