«Гимназический друг и театрал»

Глава из книги В.Ф. Волошиновой и Л.Ф. Волошиновой
«Чехов и Ростов-на-Дону»

Дружеские отношения Антона Павловича Чехова и Льва Филипповича Волкенштейна закрепились бурным эпизодом еще из гимназической жизни, который известен по воспоминаниям, хранящимся в фондах Таганрогского государственного литературного историко-архитектурного музея-заповедника.

«Как-то раз выпускной класс отказался писать очередное сочинение, единственным, кто не выполнил этого хорового решения, был Левушка Волкенштейн. …Один из одноклассников презрительно обозвал его «жидом». Волкенштейн ответил пощечиной, за что был уволен из гимназии. Чехов, тогда ученик седьмого класса, узнав о случившемся, уговорил учеников восьмого класса подать коллективное заявление об оставлении всем классом гимназии, если Волкенштейн не будет принят обратно…». Перепуганное начальство уступило. Левушку вернули в гимназию.

Было в отрочестве у Антона Чехова и Льва Волкенштейна общее увлечение – театр. И оба остались верны ему на всю жизнь. Антон Павлович, став литератором, обратился к драматургии. Лев Филиппович окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета, в 1890-е годы был уже присяжным поверенным в Ростове-на-Дону, а в начале ХХ века совместно с предпринимателем И.М.Файном стал совладельцем самого большого в городе Асмоловского театра.

В дневниковой записи Чехова, сделанной летом 1896 года, читаем: «Из Таганрога выехал 24 августа. В Ростове ужинал с товарищем по гимназии Львом Волкенштейном, уже имеющим собственный дом и дачу в Кисловодске».

Собственный дом, который упоминает Чехов, располагался на углу Старо-почтовой улицы и Казанского переулка (ныне — ул. Станиславского и пер. Газетного) напротив Ремесленной синагоги (разрушена в 1941-1943 годах). Одноэтажное жилое строение было куплено в 1890 году. После основательного ремонта его фасады украсил лаконичный классицистический декор: рустовка, пилястры, фриз, аттики над венчающим карнизом. А между пилястрами на восточной стене появился лепной геральдический щит со львами, указывающий на благородное происхождение владельца. С середины 1890-х годов удачливый юрист проживал в этом доме с женою Софьей, двумя дочерьми и малолетним сыном.

Ростовские краеведы А.Зимин, А.Айрумян, Ю.Нимиров, Б.Перлин не раз высказывали предположение, что во время той августовской встречи Чехова с ростовским театралом обсуждались возможности постановки водевилей и пьес Антона Павловича на сцене городских театров. Прямого подтверждения этому нет. Но все тогда благоприятствовало этому. В те годы на сцене Асмоловского театра работал известный русский антрепренер Н.Н. Синельников, прилагавший усилия, чтобы привить ростовской публике вкус к драме. Вокруг него собрались талантливые актеры. Да и само здание, недавно выстроенное в популярном тогда «русском стиле», привлекало публику. Так что пьесы Чехова просто не могли миновать сцены Асмоловского театра.

20 ноября 1896 года, мучительно переживая неуспех «Чайки» на сцене Императорского Александринского театра, Чехов спрашивал в письме к П.Ф. Иорданову: «В Таганроге играли –Чайку? Но откуда они взяли ее? Ведь она еще нигде не напечатана и появится на свет лишь 15 декабря в «Русской мысли». По какому же экземпляру играли в Таганроге? Воображаю, как и что они играли!».

— Экземпляр пьесы, — объяснял в ответном письме Иорданов, — удалось достать через театральный отдел газеты «Новости». Шла ваша «Чайка» с очень хорошим ансамблем. Спектакли были показаны также в Ростове и Новочеркасске.

Впоследствии, проживая в Ялте, А.П. Чехов узнавал о постановках в Ростове пьес «Дядя Ваня»(1897), «Три сестры»(1901), «Вишневый сад»(1904). Думается, что не без участия давнего гимназического друга писателя состоялись эти ростовские постановки.

А вот как вспоминает сам Лев Филиппович одну из их встреч в Москве: «… Нашим товарищем был также В. Вишневский – один из талантливых артистов Московского Художественного театра. В антракте мы зашли в уборную В. Вишневского. Обрадовались встрече и после спектакля посидели в «Большой Московской». Стали вспоминать Таганрог, нашу молодость, как нам жилось. Вишневский, между прочим, сказал: «А жизнь не затерла нас…». И Антон Павлович подхватил: « Росли мы без всякого умелого присмотра. Можно сказать, сами себя выращивали».
Дом Льва Волкенштейна, где он встречался с Чеховым, сохранился и сегодня. В 1930-е годы он был надстроен двумя этажами. С августа 1943 года десять лет его занимало Азово-Донское пароходство, затем здание вновь стало жилым.

При расспросах жильцов о бывшем владельце дома довелось услышать имя Льва Волкенштейна, они также рассказали о визитах к нему Антона Павловича, об их дружбе. Утверждали, что слышали все это от своих соседей, проживавших здесь еще в довоенные годы. Вот только что стало с ним в советское время, рассказать не смогли.

Ответ на этот вопрос довелось найти через несколько лет после этого разговора, открыв книгу «Незабытые могилы. Российское зарубежье 1917-1997гг.». Это уникальное издание вышло в Москве в 1999 году и с большим опозданием оказалось в Донской государственной публичной библиотеке. В первом томе на 604-й странице сообщалось, что Лев Филиппович Волкенштейн умер 30 мая 1935 года в Париже. Находясь в эмиграции, он сотрудничал с журналом «Иллюстрированная Россия».

А по сведениям ростовского краеведа и театроведа Ю. Немирова в 1934 году на страницах этого журнала были опубликованы его воспоминания об А.П. Чехове.

Глава из книги В.Ф. Волошиновой и Л.Ф. Волошиновой
«Чехов и Ростов-на-Дону»