Николай Палкин или Дон Кихот русского самодержавия
Ростовский сценарист, журналист и писатель Сергей Кисин представил читающей публике свою новую книгу «Император Николай Первый и его эпоха», попытавшись сквозь магический кристалл времени разобраться с этой противоречивой фигурой русской истории.
Люди, прошедшие советскую школу, помнят, что Николай Павлович Первый подавался советскими же историками (а также либеральной российской дореволюционной общественностью) как душитель свободы, «Николай Палкин», враг прогресса и так далее. Автор книги как историк решил пройтись по фактам и напоминает в своем труде, что за всю историю правления этого императора в России состоялись пять смертных казней: из того же школьного курса истории все помнят, кто был казнен.
В книге уделено внимание и такой фигуре, как брат Николая Константин Павлович, поскольку информация о нем не достигла ушей широкой публики и в советские времена.
Реформатор
Итак, объективно и по фактам — что сделано в России при Николае Первом. Появилась железная дорога: а ведь именно благодаря ей впоследствии активно начал расти Ростов как торговый город. Появился четкая вертикаль власти с выстроенным бюрократическим аппаратом, помогающим управлять такой огромной страной, как Российская империя. Правда, сегодня можно спорить, благо ли это было и есть для России, но управлять стало легче. Кстати, именно Николай при всей своей «палкости» сделал первые шаги к освобождению крестьян: т. н. государственные крестьяне освобождались вместе с землей, что, к сожалению, не было сделано в 1861 году.
И именно Николаю принадлежит фраза, смысл которой сегодня, правда, в иной формулировке закрепили в Конституции России: «Там, где поднят российский флаг, он никогда не будет спущен».
Личный цензор
Можно по-разному относиться к тому, что император пообещал Пушкину стать его личным цензором, кстати, потребовав поэта на личный прием из ссылки. Но уж то, что проходило такую цензуру, печаталось беспрекословно. А ведь Александру Сергеевичу платили пять рублей за строчку: на такой гонорар и сегодня расщедриваются не во всех редакциях.
Все помнят недовольство Пушкина посвящением его в камер-юнкеры. Но сей придворный чин при всей своей малости позволял ему работать в архивах, что для написания «Истории пугачевского бунта» поэту было крайне необходимо.
Ну, и стоит вспомнить, как уплатила казна по распоряжению императора все пушкинские долги после его смерти, которых накопилось, ох, как немало.
Ростовские реалии
В донской столице до 1920 года некоторые улицы носили имена деятелей николаевских времен. Перечисление можно начать с Николаевского проспекта, получившего имя в честь императора, нынче проспекта Семашко — и продолжить Воронцовской улицей, названной в честь губернатора Новороссии, нынче улицы Баумана, а закончить Канкринской (нынче Ульяновской) в честь министра финансов правительства Николая Первого, проведшего одну из самых успешных денежных реформ в России.
И уж не спросить у автора «Ростова-папы» (кстати, презентация книги о Николае Первом случилась ровно через год после представления этой книги о криминальном Ростове) о том, будет ли продолжение сериала «Ростов», на презентации «Императора Николая…», было просто невозможно. Кстати, в основу сценария первого сезона «Ростова» легла одна из глав этой книги. Правда, то, что с ней сделали на экране, вызвало в городе у многих известное недовольство, если не сказать — возмущение. К автору претензий в данном случае предъявлять нельзя, поскольку на определенном этапе к нему просто перестали прислушиваться.
Сергей Кисин успокоил публику, сказав, что второй сезон будет: сценарная группа, в которую его пригласили, работает над продолжением, которое будет состоять из 24-х серий. Режиссер Дроздов также заинтересован в их постановке. Но вот будут ли эти серии сниматься в Ростове, вопрос, конечно, интересный, но ответ на него нужно искать у местных властей.
